шесть были анархистами даже в среде других котиков, они были бельмом на глазу всего ВМФ, раздражителем, соринкой в глазу больших людей из Норфолка – но было одно но. Если попадалось по-настоящему серьезное дело, они шли и делали его. В группе было только одно правило: если ты котик-шесть, ты никогда не говоришь нет. Ты просто идешь и делаешь то, что нужно. Точка.

Первое, что увидел лейтенант-коммандер, переступив порог «убежища», как они его называли – это женский бюстгальтер. Довольно открытый и большой, красного цвета, он валялся прямо на проходе. Чуть дальше бюстгальтера валялись такого же цвета трусики.

Черт бы их побрал…

Лейтенант-коммандер подобрал и то и другое, сунул в карман. Пройдя чуть подальше, капитан услышал нечто, напоминающее рев морского льва при спаривании. Туалет был тут же, в казарме, и в туалете кого-то мучительно рвало. Нога Лэнсдорфа проскользнула по линолеуму, он посмотрел вниз – и увидел, что заблеван и пол.

Похоже, здорово поразвлекались…

Казармы, в которых квартировали котики, строились по единому проекту, утвержденному в каком-то там году, к каждой казарме была подведена мощная водяная магистраль, и в коридоре был пожарный гидрант со шлангом. Лейтенант-коммандер сорвал пломбу, стараясь не нашуметь, поводок шланг по полу. Перед дверью, ведущей в матросский кубрик – остановился, подтянул шланг, чтобы был запас, немного приоткрыл кран, холодная вода побежала тонкой струйкой. Ничего – сейчас взбодримся…

Пинок по двери – как при отработке штурма помещений – и мощная струя ледяной воды ударила по матросским койкам, сшибая лежащих, а где и сидящих похмельных котиков с кроватей на пол!

– Подъем, мать твою! – заревел Лэнсдорф, заливая водой помещение! – в шеренги построиться! Боевая тревога, мать вашу! Подъем, куриные вы сопли! Встать!

Морские котики шестой группы, немного пьяные, пьяные и сильно пьяные, вылетали на палубу – пространство между койками, пытались строиться на скользком линолеуме, струя безжалостно сшибала их с ног – но они снова и снова вставали в строй.

Внезапно – напор воды прекратился, почти сразу.

Лейтенант – коммандер бросил шланг, выругался

– Черт бы вас побрал! Вы не моряки, а козлы какие-то, хуже сухопутных. В казарме срач, в конюшне и то чище!

В кубрик зашел главный старшина Тимоти Кинналан, что-то вроде отрядного сержанта при Лэнсдорфе. Его уважали.

– Командир на палубе! Построиться!

– Уже построились. Какого хера развели такой свинарник, мать вашу!?

Все, кто знал Лэнсдорфа, могли с уверенностью сказать, что это был еще не самый жесткий стиль его общения с подчиненными. Но точно так же он общался и с начальством, поэтому ему много прощали. Будучи еще в звании прапорщика, только прибыв во Вьетнам, он послал по матушке командира базы, решившего его наказать за несанкционированный отход от причала ночью. Тогда Лэнсдорфу нужно было посмотреть, что происходит и попробовать узнать кое-какие имена.

– Сэр, прощаемся от отрядом, сэр!

– Чего… А кто тут собрался подыхать? Вы что, собрались совершить коллективное самоубийство? Вот идиоты.

– Сэр, разве нас не расформировывают?

Лэнсдорф кровожадно улыбнулся.

– Право, не встречал еще сборища таких идиотов. Это кто же нас расформирует, если мы, черт бы все побрал, лучшие. Кто мы?

– Котики, сэр! – заорал отряд

– Кто, не слышу?!

– Котики, сэр!

– Вот так! Мы делаем их прежде, чем они сделают нас, ясно!

– Так точно, сэр!

– Вот так… успокоился Лэнсдорф – про всю эту херню забудьте, это я вам говорю. Сейчас я наведаюсь к адмиралу, и переговорю с ним по этому делу. А вы, мать вашу, наведите здесь порядок! Я тут немного налил воды, так вымойте пол, если на то пошло. И спровадьте отсюда баб, которых вы сюда притащили, ясно! Чтобы через час здесь как на парадной палубе было, ясно!

– Так точно, сэр!

У кабинета командира базы было столпотворение. Вместе с офицерским людом тут болтались какие-то парни, который быть здесь совсем не следовало, что-то вроде охраны – но предельно непрофессиональной. Сам Лэнсдорф профессионально занимался проверкой систем безопасности, и с первого взгляда мог сказать – профессиональная охрана или нет. Придурки… вот у этого субчика он бы отнял автомат в два счета и разделался бы со вторым. Остаток того, что будет в магазине – выпустил бы по офицерам базы, столпившимся тут. Кто же так держит оружие, дерьмо сраное!

Из кабинета вышел адъютант командира, прыщавый и услужливый малый, бестолковый как и все адъютанты.

– Коммандер Лэнсдорф!

О как! Его что, уже повысили?

Протолкавшись через толпу, довольно бесцеремонно – он оказался у самой двери. Адъютант отступил в сторону.

В кабинете – вместо начальника базы сидел человек, которого Лэнсдорф не ожидал видеть и не хотел видеть. Человек в адмиральском мундире с жирной рожей – и, как и все адмиралы тупой как валенок и держащийся за свое кресло обеими руками. Это был ни кто иной, как адмирал Поль Батчер[70], ныне начальник штаба Атлантического флота США. Адмирал давно имел зуб на котиков и особенно на шестую команду – потому что после каждого разгромного учения, показывающего несостоятельность мер безопасности – следовали оргвыводы. А адмиралы очень не любят получать оргвыводы из-за подчиненных, не имея возможности их наказать.

Адмирал сидел в кресле командира базы, и рассматривал Лэнсдорфа примерно так же, как гон сам полчаса назад рассматривал блевотину на парадной палубе – со смесью брезгливости и отвращения….

– Адмирал, сэр!

Адмирал продержал его в стойке «смирно» гораздо больше, чем требовалось.

– Вольно, коммандер – наконец сказал он

– Сэр, позвольте заметить, что мое звание лейтенант – коммандер, сэр.

– Уже нет. Теперь вы коммандер военно-морского флота США.

– Сэр, спасибо, сэр!

Лэнсдорф знал, что чем дубоватее ты выглядишь перед адмиралом – тем лучше для твоей карьеры. Хотя он подозревал, что его повышение в звании состоялось вовсе не с подачи адмирала Батчера.

Адмирал немного помолчал, подбирая слова

– Я всегда удивляюсь таким людям как вы, коммандер. Как вы вообще додумались служить во флоте. Вы приносите на флот опасную неразбериху… да, именно. Опасную неразбериху. И поэтому – сами по себе опасны для флота. Но дело не в этом.

Адмирал снова помолчал

– Не знаю, как вам это удается… выходить чистеньким из дерьма. Но удается… наверное, это тоже талант, пусть и не тот, который нужен на флоте. Как бы то ни было – у вас сегодня Рождество, коммандер. Расследование в отношении вас прекращено, так как в вашем деле затронуты интересы национальной безопасности[71]. Вам присвоено звание коммандер Военно-морского флота США. И более того – приказом из Норфолка вам разрешается забрать все, что вы видите и всех, кого вы видите. Мне предписано отдать вам, в ваше подчинение любого человека, которого вы назовете. Вы рады, коммандер?

Лэнсдорф не знал, что ответить. Он знал, что следственная служба ВМФ ведет… верней, получается, что вела в отношении него расследование, и была четко дана команда посадить его в тюрьму по любой статье ЕКВЮ[72]. Видать, ЦРУшников совсем припекло, если они раздают так вот подарки.

– Сэр, мне не нужно много людей – сказал Лэнсдорф

Адмирал кивнул головой.

– Тем не менее, вы получите ровно столько, сколько вы запросите. Коммандер. А теперь вот что… катитесь-ка вы отсюда, и из кабинета, и с базы, к чертовой матери. Забирайте все, что вам нужно, вывозите это туда, куда вам нужно – и проваливайте отсюда к чертовой матери. И не попадайтесь мне больше на пути!

Глянув на часы – время у подчиненных еще было – новоиспеченный коммандер отправился на пляж, так называемый Салерно-Бич, рядом была Нормандия – Бич в память о дне Д[73]и погибших при высадке моряках амфибийных сил. Там сейчас как раз шли занятия.

Несколько десятков вымотанных парней в стандартных шортах и майках бежали по колено в воде, таща на головах плавательное средство. Кто не доставал ростом – подкладывал пивную банку, чтобы нести свою долю груза. В каждом плавательном средстве стоял инструктор с мегафоном, подбадривая курсантов.

– Та-а-к… ну что это такое? Чертовы размазни, черепаха и то быстрее ползет!